Главное меню

Наш блог

Что построили рядом с сандунами

Что было построено специально для Сандуновских бань рядом с ними?

(1 оценок, среднее: 5,00 из 5) Загрузка...

Традиционно, по субботам, мы публикуем для вас ответы на викторину в формате «Вопрос — ответ». Вопросы у нас самые разные как простые, так и достаточно сложные. Викторина очень интересная и достаточно популярная, мы же просто помогаем вам проверить свои знания и убедиться, что вы выбрали правильный вариант ответа, из четырех предложенных. И у нас очередной вопрос в викторине — Что было построено специально для Сандуновских бань рядом с ними?

Конный двор
Пожарное депо
Электростанция
Водонапорная башня

Новые Сандуновские бани были освящены 14 февраля 1896 года. По воспоминаниям современников, пол-Москвы пришло посмотреть на новые Сандуновские бани. И действительно, такого «банного дворца» ещё никто не видел.

Просторные светлые залы бани были выложены мрамором и гранитом.

Роскошные интерьеры отличались оригинальностью отделки – Арабский дворик, Мавританский зал, Готический зал, ирландская и русская парные, античный бассейн.

Бани были оснащены самым новым по тем временам техническим оборудованием. Cпециально для Сандуновских бань была построена третья в Москве электростанция. Кстати, турбины этой электростанции вырабатывали ток для освещения венчания на царство Николая II, которое состоялось в том же году. Воду из реки подавали через американские водяные фильтры. Специальная система вентиляции обеспечивала двукратный обмен воздуха в помещении в течение часа.

www.zdesotvety.ru

Сандуновские бани

Интерьер

Историю Сандунов – самой знаменитой и эффектной бани в России – рассказывает Сергей Ходнев.

Представьте себя средней руки голливудским продюсером, снимающим остросюжетное кино с местом действия в Москве. Скажем, что-нибудь про русскую мафию. Или – по старинке – про золото КПСС. Или про сокровища тамплиеров, ладно уж. Какие натурные площадки придут вам на ум? Красная площадь, это понятно. Кремль с Большого Каменного моста. Воробьевы горы. Но разве вы обойдетесь без эффектной сцены в Сандуновских банях?

Холл высшего мужского разряда, фото 2000-х годов.

Сандуны – вроде как московско-русский дух в квадрате. Баня: ну что может быть более а-ля рюс. Тут и летописный рассказ про апостола Андрея, напуганного зрелищем традиционных славянских экзекуций в парилке, и “Русская Венера” Кустодиева, и разнообразный фольклор. Конкретно у Сандунов с мощным ассоциативным рядом тоже все в порядке. Достаточно вообразить себе под мавританскими сводами “полтинничного отделения” живописные группки кряжистых купцов. Или Федора Иваныча Шаляпина, зашедшего попариться перед премьерой. Или еще каких-нибудь персонажей в духе Гиляровского. Столице матрешек, водки и черной икры под стать такие бани – мифологически-легендарные. Мечта голодранца, сказочный дворец, отгроханный с неимоверной роскошью и дороговизной для нехитрых надобностей: попариться да помыться. Дворец, где московскому генерал-губернатору, к примеру, для этих надобностей подавали шайки из чеканного серебра.

Общий вид Сандуновских бань после реконструкции, которую провели в конце XIX века архитекторы Борис Фрейденберг и Сергей Калугин. Фото 1900-х годов.

Если поглядеть на вещи внимательнее, то ничего особенно русского в Сандунах нет. До появления в 1890-х “новых” Сандунов обыкновенные московские общественные бани выглядели совсем по-другому. Общественных (торговых, как тогда говорили) бань всегда было много – потому что социальная потребность была велика. Потребность эта диктовалась не любовью к процессу, а заурядными гигиеническими соображениями. Правдиво и то, что посещение бань и в конце XIX века составляло привычку для многих (даже для тех, у кого дома были все прогрессивные санитарно-технические устройства): тут можно было пообщаться, дополняя помывочно-парильные удовольствия выпивкой да закуской. И хотя и не стоит преувеличивать этот момент, но с появлением отгороженных “номеров” в общественных банях стали процветать наслаждения менее буколические.

“Мавританский дворик”, архитекторы Борис Фрейденберг и Сергей Калугин.

Походы в общественную баню связаны с определенными неудобствами, но поклонники ее реагировали на них спокойно: есть свои проблемы, но в целом – терпимо. “Торговые бани других чисто моют, а сами в грязи тонут” – поговорка, которая отчетливо рисует это “терпимо”. Конечно, была среди бань иерархия: те, что попроще, тонули в грязи более явно, чем дорогие “мыльни”. Но до поры до времени никакому владельцу бань не приходило в голову тратиться не только на чистоту своего заведения, но еще и на нарядную внутреннюю отделку: мол, и так сойдет.

Портрет основателей Сандуновских бань – актеров Силы Николаевича и Елизаветы Семеновны Сандуновых. Сила Николаевич начал с покупки земли, недорогого участка на берегу речки Неглинной. Сандунов постепенно прикупал земли соседей и к 1806 году наконец осуществил свой план — снес все строения на принадлежавшей ему территории и выстроил каменные бани. В 1810 году Сандунов, прославившийся ролями плутоватых слуг и подъячих, решил навсегда оставить сцену.

Основатели Сандунов были людьми просвещенными, но и у них тоже вряд ли были “особые” намерения. Главным основателем, давшим заведению свою фамилию, был знаменитый актер-комик екатерининских времен Сила Николаевич Сандунов. Но на актерские гонорары устроить крупные общественные бани в центре Москвы было все-таки затруднительно. Делу помогла романтическая история, в которую была впутана супруга Силы Николаевича Елизавета, урожденная Уранова, тоже актриса и певица. Когда, по первой молодости, она была еще только невестой Сандунова, на нее положил глаз сластолюбивый вице-канцлер граф Безбородко, находившийся тогда “в случае”. Артистка проявила исключительную стойкость к его домогательствам и нашла способ красиво уведомить о своих злоключениях благоволившую ей императрицу. Та, растрогавшись, благословила брак высоконравственной актерской четы и осыпала ее драгоценностями. Эти-то драгоценности и были пущены через много лет на банное дело.

Вестибюль 10-копеечных бань, фото 1900-х годов.

Открылись Сандуны в 1806 году. После 1812 года уцелевшее здание слегка перестроили в ампирном духе, а нехитрую систему водоснабжения и канализации видоизменили с учетом того, что близлежащую Неглинку убрали в подземный коллектор. Мемуаристы уверяют, что в “дворянском” отделении первых Сандунов было довольно уютно – весь Английский клуб там сходился, даже Пушкин заглядывал. Но из этого не стоит делать вывод, что почтенное общество отличалось сентиментальной тягой к народным радостям. В первой трети XIX века люди образованные при слове “бани” вспоминали не русскую парилку, а арабско-турецкую экзотику. Именно восточные бани казались тогда источником экзотической роскоши и неги; о них грезили поэты, путешественники, живописцы. Московские “торговые бани” выступали в виде подручного варианта заморского банного чуда – на сказки “Тысячи и одной ночи” мало похоже, но уж чем богаты, тем и рады.

“Восточная комната” 50-копеечных бань, фото 1900-х годов. В этом отделении, считавшемся главным украшением Сандунов и превратившемся в современный “высший мужской разряд”, располагались также читальня, камин, парикмахерская, мыльная, две парные (ирландская и русская) и бассейн.

Так или иначе, Сандуны оказались прибыльным делом, только вот в руках Сандуновых они задержались ненадолго. Сменявшиеся владельцы ничего особенного с банями не проделывали, до тех пор пока заведение не приобрела дочь промышленника Фирсанова. Наследница астрономического капитала отдала руку и сердце гвардейскому поручику Гонецкому, человеку легкомысленному, и могло статься, что фирсановские капиталы запросто вылетели бы в трубу. Но счастливому супругу пришла в голову идея сделать Сандуновские бани лучшими в городе. Что он и осуществил к 1896 году, не посчитавшись с расходами. Водой бани снабжал теперь специальный водопровод, подведенный от отдаленной Бабьегорской плотины на Москве-реке. Освещались помещения исключительно электрическими лампочками: для этих целей при бане построили электростанцию, третью по счету в городе. Из Америки выписали машины, обеспечивавшие должную циркуляцию воды и воздуха. Но больше всего впечатлял княжеский размах, с которым были отделаны интерьеры.

Лестница 50-копеечных бань, фото 1900-х годов.

На материалах не экономили: мрамор привозили из Италии, плитку – из Германии и Англии. На затейливость и богатство оформления тоже не скупились: архитектор Фрейденберг и декоратор Калугин сделали из банных покоев череду великолепных стилизаторских этюдов. Отсылки к римским термам еще можно понять. Мавританский колорит тоже. Но когда видишь зал, вычурно и аккуратно изукрашенный под рококо, – это как? Многозатратное неорококо в конце XIX века было все еще в моде – так ведь это же бани, а не особняк. Или знаменитый общий зал с кожаными диванами в мужском отделении: резные стропила, окна, обивка стен – все отдает неоготикой “под Англию”. Добро бы это была библиотека в частном доме, но это ведь просто комната, где утомленные парилкой купальщики дремлют на диванах, завернувшись в простынки.

Бассейн 50-копеечных бань, фото 1900-х годов. 50-копеечные бани были рассчитаны на сто человек, а 10-копеечные мужские и женские (располагались на 2-м этаже) — на сто сорок и сто десять.

Такую эстетствующую непрактичность уже не списать на традиционный купеческий шик. Больше всего это похоже на банные заведения, которые тогда появились в европейских столицах: создатели “Сандунов-1896” и впрямь пересмотрели все западные образцы жанра. Но тут вышел парадокс. В Вене или Париже никто не станет вам говорить о том, что местные антикварные публичные бани – одна из главных городских достопримечательностей. А наши Сандуны, добросовестно повторившие чужестранные образцы, вот уже больше века не менее добросовестно изображают из себя стопроцентное национальное достояние.

Высший мужской разряд, бассейн — после последней (1992 года) реконструкции.Фото: ФОТО ИЗ КОЛЛЕКЦИИ МИХАИЛА ЗОЛОТАРЕВА; ИВАН БОЙКОМоскваБаниБассейныИсторические интерьерыИнтерьер27 Марта 2015, Обновлено 23 Октября 2018

Архитектура

Интерьер

События

Культура

Светская хроника

www.admagazine.ru

Сандуновские бани. Часть II

Продолжение. ЧАСТЬ I здесь

Сандунов приказал снести все строения на купленной им земле и выстроить там каменные бани, которые могли составить конкуренцию лучшим баням Турции, Венгрии и Италии по качеству обслуживания, внешнему и внутреннему оформлению. В 1808 году двери Сандуновских бань открылись для посетителей, и бани сразу завоевали популярность среди москвичей. Сандунов специально изучал банное дело и подошел к делу со всей серьезностью. Он побывал во всех московских банях, изучил все банные уставы. Когда Неглинную заключили в коллектор, популярность Сандуновских бань возросла. Этому способствовало улучшение санитарной обстановки.

В Сандунах даже были так называемые «дворянские» отделения с коврами, зеркалами, мягкой мебелью и серебряной утварью. Как писал журналист В.А. Гиляровский в книге «Москва и москвичи», здесь «бывала вся грибоедовская Москва». Не сгорели бани и во время московского пожара 1812 года. Говорят, в них парился сам Наполеон. А.С. Пушкин, по свидетельству некоторых современников, часто бывал в Сандунах и «любил жарко париться». Двое банщиков хорошенько отхаживали поэта вениками, после чего Пушкин сразу же окунался в деревянную кадку с ледяной водой, где, по просьбе поэта, обязательно должны были плавать кусочки льда.

Москвовед В.В. Сорокин пишет в статье о Неглинной: «Сила Сандунов скончался в1820 году, завещав имущество своей воспитаннице Елизавете Горбуновой и их общему сыну Виктору. После смерти Сандунова возвратилась его жена Елизавета Семеновна, вступив в управление своей частью хозяйства. Она выступала с различными жалобами на Горбунову. Сохранившиеся записи «объяснений» обеих сторон говорят о вежливости Горбуновой и о невоздержанности, грубости актрисы императорского театра Сандуновой в адрес «вольноотпущенной девки Горбуновой, проживавшей в доме ее мужа». Распри прекратились с кончиной жалобщицы летом 1826 года».

Сандуновские бани сдавались внаем содержателям. Еще при жизни Сандунова они неоднократно меняли владельцев. В 1860 году хозяином Сандуновских бань стал московский купец Василий Васильевич Ломакин, которому принадлежало еще несколько бань в разных районах Москвы. За несколько лет Ломакин нажил целое состояние на содержании Сандуновских бань. В 1870-х годах у Сандунов появляется новый владелец – потомственный почетный гражданин, купец первой гильдии Иван Григорьевич Фирсанов. Его дочь Вера Ивановна Гонецкая на капитал, унаследованный от отца, решила построить совершенно новые бани по последнему слову тогдашней моды.

Чтобы бани стали лучшими в Москве и соответствовали высоким европейским стандартам, муж Гонецкой Алексей Николаевич, который был главным инициатором переустройства Сандунов, лично объездил самые знаменитые бани Европы от Ирландии до Турции. Ганецкие пригласили модного и востребованного архитектора Б.В. Фрейденберга, однако из-за непростого характера Алексея Николаевича тот не сумел завершить строительство, и Сандуны были достроены его помощником – архитектором С.М. Калугиным. Открытие в 1896 году нового здания Сандуновских бань стало важным событием для всей Москвы.

Огромный комплекс, занявший полквартала рядом с Неглинной улицей, включал в себя трехэтажный дом и еще семь строений. На первом этаже находились конторы и магазины, в том числе, знаменитое нотное издательство и магазин «Торгового дома П.И. Юргенсона», торговавший нотами и музыкальными инструментами. На втором этаже были расположены гостиница и меблированные квартиры. Большую часть здания заняли бани различного уровня и открытый бассейн. В комплекс также входили электрическая и насосная станции, прачечная, котельная, инженерный корпус. Оборудование получало энергию от отдельной электростанции, одной из первых в Москве.

Сандуновские бани сравнивали со знаменитыми римскими термами Каракаллы. И это не удивительно! В оформлении фасадов были использованы мотивы различных архитектурных стилей: ренессанса, барокко, классицизма, рококо, мавританского стиля и даже готики. Особенно впечатляюще выглядела яркая декорация центрального ризалита с крупной проходной аркой в центре. Над аркой по сторонам полукруглого окна расположились экспрессивные скульптуры плывущих мифологических морских коней, на спинах которых восседал полуобнаженный мужчина, трубящий в большой рог, и женщина, играющая на лире.

Но больше всего поражали воображение интерьеры Сандуновских бань. Мрамор и гранит, которым были отделаны залы, привезли из Италии и Норвегии, плитку и кафель – из Швейцарии и Англии. Над оформлением уникальных интерьеров – арабского дворика, мавританского и готического залов – работали лучшие архитекторы, декораторы и техники. Потолки и мебель были выполнены из дорогой мореной сосны, стены и карнизы украшены позолоченной лепниной, настенной живописью и восточными орнаментами, высокохудожественные лестничные ограждения и светильники были отлиты из чугуна и бронзы.

В мужских банях стоимостью пятьдесят копеек могло находиться одновременно около ста человек. В распоряжении клиентов имелись читальня, парикмахерская, камин, комната отдыха для некурящих, просторная мыльная, бассейн и две парные – ирландская и русская. Мужские и женские отделения в десять копеек были рассчитаны на сто сорок и сто десять человек соответственно. Самыми вместительными считались бани за пять копеек. Конечно, чем выше цена, тем роскошнее и богаче интерьеры и лучше качество обслуживания. Самые богатые заказывал так называемые «нумера» – блок, состоявший из трех комнат со своей парной, душем и ванной.

В Сандунах работало около четырехсот банщиков. Конечно, они считались главными знатоками банного искусства обеих столиц. Каждую неделю по средам и воскресеньям устраивались специальные санитарные дни для поддержания чистоты на должном уровне. В эти дни абсолютно все, вплоть до самых мельчайших деталей, проверялось, чистилось и отмывалось. Вода в Сандуны шла по отдельному водопроводу из Бабьегорской плотины и, перед тем как попасть в бани, очищалась американскими фильтрами «Нептун». Для питья использовалась вода из артезианского колодца, специально пробуренного на территории банного комплекса.

Гиляровский лучшие страницы книги «Москва и москвичи» посвятил Сандунам: «Единственное место, которого ни один москвич не миновал, – это бани. И мастеровой человек, и вельможа, и бедный, и богатый не могли жить без торговых бань. Каждое сословие имело свои излюбленные бани. Богатые и вообще люди со средствами шли в «дворянское» отделение. Рабочие и беднота – в «простонародное» за пятак… Купаться в бассейн Сандуновских бань приходили артисты лучших театров, и между ними почти столетний актер, которого принял в знак почтения к его летам Корш. Это Иван Алексеевич Григоровский. Он аккуратно приходил ежедневно купаться в бассейне раньше всех».

Но не одни только артисты театров любили проводить время в Сандуновских банях. В Сандуны ходили и аристократы, и купцы-миллионеры, и простой люд. Бани были местом для встреч представителей различных слоев общества. Сервис в Сандуновских банях всегда считался лучшим в России. В них мылись и парились Л.Н. Толстой, С.В. Рахманинов, С.М. Эйзенштейн и даже великие князья Романовы. Ф.И. Шаляпин посещал Сандуновские бани в санитарные дни, чтобы избежать встречи с многочисленными поклонниками. Шаляпин всерьез верил, что пар Сандунов благоприятно влияет на его связки, придавая голосу особое звучание.

В советское время бани продолжали работать, но это были уже не те Сандуны, которые долго еще помнили старожилы. Прежняя их слава померкла. Небрежная эксплуатация бань привела к значительным разрушениям и утрате первоначального облика фасадов и интерьеров. Многие помещения были отданы различным учреждениям. В 1945–1946 годах проходили работы по восстановлению интерьеров под руководством архитектора В.И. Чагина. В 1991 году решением комитета по охране исторических памятников Москвы здание Сандуновских бань признали памятником архитектуры. Через год начались реставрационные и ремонтно-восстановительные работы.

Около семидесяти процентов всех интерьеров Сандуновских бань сохранилось с конца XIX века. Сегодня прежний облик Сандунов воссоздан и бережно сохраняется. Современные работники бань хранят лучшие традиции банного искусства. Многие режиссеры выбирали Сандуновские бани местом съемок своих фильмов. Тут снимались известные картины, начиная с «Броненосца Потемкина» Эйзенштейна, который стоял у истоков русского кинематографа, и заканчивая американским боевиком «Красная жара» с Арнольдом Шварценеггером в главной роли. «Кто в Сандунах не бывал – тот Москвы не видал», – гласит московская пословица.

Сандуновские бани – место для москвичей особенное, и не только для тонких ценителей этого благородного дела. Каждый, кто не был в Сандунах, мечтает там побывать. Каждый, кто был, – мечтает вернуться опять. Здесь время если не останавливается, то уж точно замедляет свой торопливый ход. Здесь хочется остаться на весь день, расслабиться и забыть обо всем. И уж наверняка никто не пожалел потраченных на посещение Сандунов денег! Сегодня самые известные люди разных национальностей и профессий отдают предпочтение Сандуновским баням. Роскошные интерьеры и необыкновенная атмосфера рождают вдохновение (хотя, может, дело в особенном паре – кто знает).

moscowsteps.com

Что нужно знать о Сандунах

Какой русский не любит хорошую баню? А какие бани самые известные в Москве? Правильно – Сандуновские. В годовщину их основания мы расскажем о самых интересных моментах из жизни легендарных Сандунов.

История Сандуновских бань началась с истории любви их основателей – Силы Сандунова и Елизаветы Урановой, талантливых актеров придворного театра Екатерины II. Познакомились они на сцене, и влюбились, в лучших традициях – «с первого взгляда». Только вот незадача, положил на красивую актрису глаз граф Безбородко. Сначала по-хорошему пытался вниманием завладеть – деньги и подарки присылал, а как узнал, что Лиза молодого Салдунова выбрала – соперника в Херсон выслал, а саму актрису тайной похитить решил. Прознав про это, решилась Уранова на небывалый риск – во время оперы «Федул с детьми», которую написала сама императрица, Лиза вышла на сцену и запела свою партию — девичью жалобу на городского вертопраха, который приезжал в деревню, «серебром дарил», «золото сулил» — пытался соблазнить невинную девушку. «Но я в обман не отдалась!» — пропела с чувством Лиза и, упав на колени перед царской ложей, протянула ей «жалобную петицию». Впечатленная Екатерина приказала барина наказать, Салдунова вернуть и молодых поженить.

Так, 14 февраля 1781 года, правда по старому стилю, Елизавета Уранова стала Сандуновой. Но граф Безбородко не отставал, даже бриллиантовый гарнитур подарил. Решили с подачи ревнивого мужа в Москву перебраться. А в нынешней столице в то время совсем не столичные условия были. Даже помыться негде – в деревянной Москве пожары – не редкость, бани горят постоянно. Поэтому, когда Сила купил дом, первым вопросом жены был: «А баня там есть?». А нет там бани – дом всем хорош,— просторный, в два этажа, но кто ж знал, что жене еще и баня понадобится?! А впрочем... Сила призадумался: может, построить не только для себя? Вон, говорят, купчиха Ламакина со своих «общественных бань» деньги лопатой гребет. Тут и пригодились «подарочки» отвергнутого Безбородко. Так и открылись знаменитые Сандуны по прихоти красавицы на деньги обиженного поклонника.

В 1809 году открыли свои двери Сандуновские бани. По тогдашним меркам это стало настоящим технологическим чудом. На случай пожара здание возвели каменное, с тремя отделениями — «простонародным», «купеческим» и «дворянским», в каждом — женские и мужские раздевальни, «мыльные» и парилки. Провели водопровод! Наняли опытных банщиков и расторопных слуг. Устроили буфет с огромным выбором напитков. Вместо тесных предбанников Лиза уговорила мужа сделать большие раздевальные залы, а в «дворянском» отделении — даже с зеркалами и мягкими диванами под белоснежными простынями. Пусть люди не просто моются, но и общаются! И ведь права оказалась — уже на другой год в «дворянских» залах организовался своеобразный «банный» клуб — все, кто собирался в знаменитых московских салонах и в Английском клубе, валом повалили к Сандуновым. Бывал там и Пушкин. Был он так крепок, что любого банщика до седьмого пота доводил. Исхлестанный на полке березовым веничком, резво бросался в ванну со льдом, а через минуту снова залезал на полок и требовал, что¬бы банщик опять «отпотчевал» его хорошенько. Бедным банщикам, чтобы угодить поэту, по нескольку раз меняться приходилось.

В Сандунах богатым клиентам предоставляли услуги «на любой вкус». В первые дни открытия, Сила Сандунов выдал главному банщику «на пробу» несколько серебряных шаек — для особо знатных персон. Они быстро приобрели популярность у молодых невест, которые завели новую традицию – перед свадьбой обязательно помыться из серебряной шайки в Сандунах. Купчихи свято верили, что сама красавица Сандунова из того серебра мылась, потому муж и любил ее горячо. Популярностью у прекрасного пола пользовалась и другая услуга – дамы высшего общества могли приезжать в номера с болонками и моськами – горничные мыли собачонок вместе с барынями.

Наибольшего расцвета Сандуновские бани достигли при своих новых хозяевах – Гонецких, во владении которых Сандуны оказались в конце XIX века. Алексей Гонецкий решил превратить их в «дворец бань, которого Москва еще не видела». Сказано-сделано, новые Сандуны превратились в трехэтажный дворец, развлекательный центр XIX века. Здесь присутствовали интерьеры со всего света – мавританские, готические, ирландские, античные. Люди отправлялись в баню «на путешествие», белый свет посмотреть. Сюда приходили Чехов, Бунин, Рахманинов, Гиляровский. Особенно Сандуны любил Шаляпин. Он говорил, что местный пар особым образом влияет на голос и связки.

Сандуны не были исключительно прерогативой богатых. Здесь можно было попариться и за 5, 10 или 50 копеек, причем веник и мочалка предоставлялись бесплатно. Интерьеры для простых людей были обставлены мягкой мебелью, коврами, зеркалами и украшениями, в стиле Людовика XIV. Кстати, «простолюдины» здесь не только парились, но и лечили всевозможные болезни. У парильщиков можно было заказать массаж или услугу дантиста.

После революции Сандуны потеряли многих своих прежних клиентов, которым пришлось иммигрировать, но не утратили популярности. Кстати, даже если вы не были в Сандунах, то точно их видели. Например, именно в Сандуновском бассейне, имитируя морской шторм, Сергей Эйзенштейн снял «Броненосца Потемкина». Там же снимал сцену великого бала у сатаны для своих «Мастера и Маргариты» Юрий Кара.

russian7.ru